В начало

Материалы

Координаты

Карта сайта

Ресурсы

Архив

журнал "Философские науки"

«Русский Давос»

Курсы PR

Опубликовано: Чебанов С.В. Личность и культура, 2009, №1 с. 34-41, (№ 2 с.29-34 - брак), №5, с.43-47.
Начальный вариант: Чебанов С.В. Единство теоретизирования о способах упорядочивания. Теория и методология биологических классификаций. Москва, “Наука”, 1983. Cтр. 18-28 (напечатано по техническим причинам без таблиц; таблицы переделаны в текст Ю.А.Шрейдером).
Таблица 5 настоящей версии опубликована: Чебанов С.В. Логические основания лингвистической типологии / Чебанов С.В. Собрание сочинении .Т.1 Вильнюс, VLANI, 1996 и в Руссо Г.В.,Чебанов С.В.  .  Проблема полиморфизма в минералогии и геохимии // Интерпретация ценологических распределений. Ценологические исследования. Вып. 39. М., ТЕХНЕТИКА, 2008, с.55-73.

МНОГООБРАЗИЕ И ЕДИНСТВО ТЕОРЕТИЗИРОВАНИЯ О СПОСОБАХ УПОРЯДОЧИВАЮЩЕ-СИСТЕМАТИЗИРУЮЩЕЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

С.В.Чебанов

В литературе получило распространение выражение “общая теория классификации” или “классиология” (Кожара, 1984, 2006). Пока такая “теория” не создана, интенсивно обсуждается, что ею должно быть. При обсуждении же не некоторой осуществленной работы, а предполагаемого построения, в центре внимания оказываются ценности. В таком случае дискутируются не корректность полученных результатов, не возможности их практического использования, а основания выбора тех или иных идеалов, к которым стоит стремиться. В виду того, что предполагаемая “теория” мыслится не только как общая, но и как единая, выдвигая одни ценности, отрицают другие, что рождает острые споры. Такая ситуация представляется непродуктивной и предполагает поисков иных подходов.

1. Характеристика предлагаемого подхода.

Если поставлена задача выработки общих представлений об упорядочивании, нужно, учитывая, что существуют разные предметные области (обладающие своей предметной спецификой), рассматривать и те из них, которые лежат на периферии или вне существующей культуры (классификации в культурах Востока, Средневековья, религии). Разным предметным областям соответствуют и разные формы работы, которые отождествляются с наукой ввиду ее особой значимости в последние столетия (Щедровицкий, 1995). Построения, связанные с классификацией, имеются и не в исследовательской деятельности (строительстве, промышленности, педагогике и т.д.). Сама же работа по упорядочиванию производится и фиксируется разными средствами (когнитивными, эмпатическими…; словами, формулами, образами…). В связи с этим необходимо установить, для какой сферы работы годятся те или иные разработки.
Излагаемая в настоящей работе доктрина разворачивается в основном когнитивными средствами из исследовательской позиции, фиксируя и различая сложившиеся и возможные типы работы. Вместе с тем, указание на осмысленность оформления особых типов деятельности носит конструктивный характер. Материалом служат работы по упорядочиванию, также производимые преимущественно когнитивными средствами в исследовательской позиции. Работа по упорядочиванию в некоторых областях (произведения искусства, сновидения, откровения и т. п.) лежит на границе или вне такого рассмотрения. Таким образом, рассматриваемая сфера достаточно велика и следует выяснить, укладывается ли она в рамки науки.

2. Наука и постижение.

Термин “наука” весьма многозначен. Имея в виду, что есть “наука страсти нежной”, наука о гадании и т.д., просто пользуясь этим термином, нельзя определить, какое содержание в него вкладывается, хотя часто что-то принимается или отвергается на основании того, что оно научно или нет.
Прежде всего, нужно различать разные исторические эталоны науки. Для того, чтобы их различать, можно пойти двумя путями – или 1) указывать, какого типа наука имеется в виду (наука по Аристотелю, по Галилею…, или наука в первом смысле, во втором и т.д. – H1, H2 и т. д.), или 2) для разных способов постижения и оформления его результатов использовать разные термины (наука, учение, дисциплина и т. д.).
Определенное представление о содержании термина “наука” выявляют предлагаемые ниже рассмотрения. В совокупности они достаточно полно описывают образ того, что в настоящее время (ориентируясь на физику) понимают под наукой.
1. Принимая различение натурфилософского, логико-эпистемического, системно-деятельностного (Щедровицкий, 1995) и комплексного подходов (Смирнова, 2006, Чебанов, 1986а), выраженных в европейской культуре, и, учитывая, что они могут реализоваться при задействовании одного или нескольких (всех) начал человеческой психики (когнитивного – к, эмпатического – эт, эмоционального – эц, деятельностного – д), мыслимы десятки типов и вариантов принципиально разных форм человеческой деятельности. Реализации некоторых из них заведомо запрещены. Так, системно-деятельностный подход нельзя реализовать, задействовав только одно начало психики. Комплексный подход, ориентированный на включение во всю полноту человеческой деятельности (Д) может быть реализован в полном объеме только при использовании всех начал психики, хотя возможны и варианты так называемой «малой комплексности» (МК1 – МК4), опирающейся только на три начала психики. Другие сочетания явно не выражены в исторически сложившемся разделении форм деятельности, и, наконец, третьи, о которых и пойдет речь далее, – представлены фокальными точками культуры (табл. 1).
Так, реализация натурфилософского подхода когнитивными и эмпатическими средствами порождает натурфилософию, только когнитивными – счет, когнитивными, эмпатическими и эмоциональными дает теологию. Задействование тех же трех начал (когнитивного, эмпатического, и эмоционального) при реализации логико-эпистемического подхода порождает литературу, искусство как формы познания. При этом соединение в активности людей любых трех из четырех психических начал человека порождает многосторонние виды деятельности типа Д1 – Д4. Перечень примеров можно продолжить. Существенно же, что такое рассмотрение выявляет несколько десятков самостоятельных форм деятельности, которые имеют свои внутренние тенденции существования, но в культуре взаимодействуют и плохо различимы. И только одну из этих форм обоснованно квалифицировать как науку – реализацию логико-эпистемического подхода преимущественно когнитивными средствами. Обычно же почти все формы деятельности, осуществляемые с привлечением когнитивного (а иногда и деятельностного) начала или напоминающие логико-эпистемический подход, воспринимаются как наука.
2. Этапы, важные для становления науки как формы знания, можно зафиксировать на генетической (не исторической) схеме связей разных видов конструктивно-исследовательской деятельности (табл. 2).
На каждом из этапов становления науки создавался свой идеал форм знания, науки, но обычно он оставался нереализованным. Наиболее полно такой идеал реализовал Галилей, который сам осуществил его (Галилей, 1964). Это стало нормой только для современной физики. Вместе с тем для Галилея эксперимент – аргумент в пользу рационализма против эмпиризма, но уже во времена Фарадея физика понимает эксперимент как опыт, обращение к эмпирии. Поэтому, выявляя, что есть наука, полезно различать декларируемое и реализуемое, учитывать различное наполнение одного и того же понятия в разное время.
С Галилеем связано и явное введение в исследование мысленного конструирования, которое становится центром кристаллизации теоретического знания (противопоставляемого эмпирическому).
Представления о науке, критериях научности формировались так, что понятие “наука” становилось все более определенным, сокращалось по объему, что позволяет представить последовательное понимание науки как ряда вложений (Н1 включает в себя Н2, Н2 включает Н3 и т.д.).
3. В современном нормативном знании, которое является в большой мере результатом выполнения предписанных процедур и передается при помощи текстов, построенных по правилам логики, существуют разные способы оформления знаний. Эти формы различаются жесткостью структурализации и соотносятся с разными пониманиями науки в генетическом рассмотрении, хотя структуры науки, учения, дисциплины несколько отличны от пониманий науки, зафиксированных в методологической и генетической схемах ее понимания.
Можно отметить характерные черты морфологии, которые органически присущи науке, но прослеживаются также в учениях и дисциплинах (часто построенных по примеру науки), хотя для описания последних необходим свой понятийный аппарат (см. табл. 3).

Табл. 3. Морфология знания

+ принимается, +- обычно принимается, - не принимается, -+ обычно не принимается

Учитывая, что декларируемое не совпадает с реализуемым, каждая черта морфологии знания характеризуется двояко, а совпадение или несовпадение разных модусов является самостоятельной характеристикой формы знания.
При этом отдельные черты организации науки имеют разное конструктивное значение, которое можно оценивать по тому, какое число других черт науки определяется данной чертой, и по тому, каким числом других черт науки определяется данная черта. При таком подходе обнаруживается, что самой конструктивно важной чертой науки является ее одномерность (стремление представить знание как линейно развиваемую систему, которую можно описать в строго одномерном тексте) – она как определяет, так и определяется более чем половиной других черт (12 и 13 соответственно). Также для науки очень важны такие ее черты как математичность, ориентация на обнаружение законов, логичность и опытная проверка. Наименьшее же значение имеют принятие субъект-объектной оппозиции (6 и 1),  новизна (7 и 4),  заменяемость исследуемого материала (9 и 3) и связанная с этим воспроизводимость результатов (8 и 4). Маргинальное значение новизны при этом определяется не внутренней логикой деятельности, а определенными социальными установками, что и придает ориентации на новизну большое значение для социального функционирования науки. Малое же конструктивное значение  противопоставления субъекта и объекта определило возможность появления копенгагенской трактовки принципа неопределенности в квантовой механике. Подобным же образом относительно небольшое конструктивное значение идей заменяемости исследуемых объектов и воспроизводимости результатов позволяет применять научную методологию в областях, в которых типологические и индивидуальные свойства исследуемого материала определяют получаемые результаты (в биологии и психологии).
Различные междисциплинарные образования тяготеют к разным типам структурализации частного знания, но не вполне отвечают им (Чебанов, 2007в). Так, математика и логика построены по типу науки, “теория” систем и кибернетика – как учения, философия – по образу дисциплины.
Итак, пользуясь приведенными схемами, науку можно определить как реализацию логико-эпистемического подхода когнитивными средствами,  эталон которой формировался в трудах Аристотеля, Г.Галилея, Г.Спенсера, К.Поппера и Р.Карнапа, с характерной морфологией, отличной от научных учений и дисциплин.
Проведенные рассмотрения дают как достаточно полное представление о специфике науки, так и ясное указание на существование иных форм постижения. Очевидно, что разные формы постижения, познания должны обладать и разными способами упорядочивания материала. Так, например, яркими примерами упорядочивания в натурфилософском подходе является представление о иерархии – Небесной ангелов и Церковной священнослужителей (Дионисий, 1997), в логико-эпистемическом подходе – концепция двойственности таксономии и мерономии (Мейен, Шрейдер, 1976), в системном – триадный подход к классификациям (Баранцев, 1983), в системно-деятельностном – работы по типологии Г.П.Щедровицкого (Щедровицкий, 1995). Комплексный подход к упорядочиванию находятся на начальном этапе разработки и в силу ряда обстоятельств почти не отражен в публикациях (см., однако, Чебанов, 1983а, 1986а).

3. Многообразие способов упорядочивания.

В различных областях деятельности складываются специфические методы упорядочивания. Деятельность по упорядочиванию в зависимости от сферы, в которой она осуществляется, именуется по-разному: классификация, типология, систематизация и т.д. (см.., напр., Всесоюзная…, 1981). Эти слова используются или как синонимы, или наполняются разным смыслом. Рассмотрение образцов работы по упорядочиванию в разных сферах показывает, что существуют разные эталоны такой работы, а у разных “классификаторов” разные подходы к работе.
Такие различия представляются не случайными – в них стихийно или отрефлектированно фиксируется специфика материала, который упорядочивается. Поэтому разные слова целесообразно употреблять терминологически, закрепив за ними определенное содержание и соотнеся их с разными формами нормативного знания. Тогда оказывается, что в нашей культуре классификация и типология отрефлектированы и приняты, параметризация используется, но не отрефлектирована, наречение отрефлектировано, но не осмыслено, сопряжение же появляется в связи с зарождением комплексного подхода.
Важно учитывать все эти формы упорядочивания, когда речь идет о создании общей “теории классификации” в связи с тем, что для достижения общности необходимо просмотреть все пространство форм подобной работы (см. табл. 4 – Чебанов, 1996, 2001, 2007б).

                Табл. 4. Упорядывающе-систематизирующая деятельность.

* Приходится использовать термины в разных смыслах – в широком и узком.

При этом оказывается, что близкие задачи и различения существуют в теориях измерений, шкалирования, экспертных оценок, обработки данных и т.д., причем, по крайней мере, часть из них заслуживает внимания и должна быть учтена при построении типологии таксономо-мерономической работы. Наиболее полно полученные результаты были изложены в двух публикациях (Мартыненко, Чебанов, 1988, 1996; см. также Чебанов, 1996).
Итак, всю совокупность работы с многообразиями можно обозначить как упорядочивающе-систематизирующую деятельность. Она распадается на три области – таксономию, упорядочивание и систематизацию (см. табл. 4).
1. Предметом таксономии является изучение экстенсионалов. Это будут различные теоретико-множественные представления классификаций (работы Дж.Грегга – Gregg, 1954, 1967 – и его последователей). При этом оказывается, что рассмотрение чисто таксономических (экстенсиональных) отношений в пределе совпадает с теоретико-множественными отношениями в канторовской теории множеств (ср. Шрейдер, 1978).  
2. Упорядочивание занимается соотношением интенсионалов – архетипов друг с другом, архетипа и конкретного индивида. Вопрос о множественности индивидов при упорядочивании не поднимается.
Существуют разные виды упорядочивания.
2.1. Диагностика позволяет на основании диагностического синдрома признаков индивида соотнести его с некоторым архетипом. К диагностике относятся и атрибуционные задачи (Vasak, 1980). Статистическими методами диагностики являются регрессионный и факторный анализы, методы корреляционных плеяд и главных компонент и др.
2.2. Если процедуру диагностики не удается эксплицировать и лишь эксперт может соотносить индивид с архетипом, то речь идет об именовании. Далее поименованные экспертно индивиды могут быть предметом описания объективными методами (Харман, 1972, Тулдава, 1977).
2.3. Результаты диагностики и именования могут сопоставляться друг с другом, что позволяет осуществлять шкалирование (Дэйвисон, 1988). Традиционно различается три типа шкалирования – количественное, порядковое и номинальное. Тогда каждый индивид находит свое место через измерение, ранжирование и наименование. Выбор варианта шкалирования определяется практикой работы с конкретной группой экземпляров.
Все виды упорядочивания могут использоваться для реконструкций (в том числе, и темпоральных) как формы индукции по неполному основанию (Мейен, 1984, Тимофеева, 1983).
3. В противоположность таксономии и упорядочиванию, систематизация имеет дело как с мерономическими, так и с таксономическими процедурами. Именно в этой сфере действует принцип двойственности (особым – недоисследованным – случаем является ситуации с фрагментацией).
3.1. Формально (на основании оперирования и с таксонами, и с меронами) к систематизации нужно отнести фрагментацию – сферу исследования операций разделения (разбиения и членения) понятий (разделительных и собирательных) и операций над этими операциями разбиения и членения (Чебанов, 1977, 1996; Мартыненко, Чебанов, 1988, 1996). При этом различаются разные виды фрагментации – иерархическая, комбинативная (фасетная), параметрическая (в соответствии с каким-то параметром – например, перенумеровывание фрагментов). Некоторые виды фрагментации удается определить формально через операции над разбиениями и расчленениями (например, разделения в комбинативных структурах коммутируют, а в иерархических – нет), но в общем виде результат пока получить не удается.
Остальные три вида систематизации – морфологизация, периодизация и группирование – поддаются ясному формальному описанию.
3.2. Морфологизация занимается обобщенным строением представителей некоторой группы с использованием собирательных категорий. Особенности самой группы как экстенсионала, вообще говоря, при этом могут не обсуждаться, хотя определенность архетипа однозначно задает группу и наличие этой группы подразумевается в ходе работы (в чем ее отличие от упорядочивания).
Хотя морфологизация принципиально сходна с упорядочиванием, она отличается от последнего тем, что при морфологизации архетип представляется не как некая константа, а как то, что существует в виде совокупности вариантов. Кроме того, морфологизация призвана решать и задачу мереологии в понимании Ст.Лесневского (Lesniewski, 1927) – выделение исходных единиц, индивидов (Рахилина, 1989, 2000). При этом приходится решать, к примеру, вопросы выделения границ экземпляра, разделения конгломерата фрагментов на экземпляры и т.д. (например, трактовка "Войны и мира" Л.Н.Толстого как совокупности нескольких текстов по характеру распределения лексических единиц – Орлов, 1970). В этом случае оказывается, что выделяется не один индивид, а сразу их класс (ср. Милитарев, 1983). Выделение индивидов – один из наиболее сложных компонентов предклассификационной деятельности.
Задачей индукции по неполному основанию в морфологии является реконструкция – на основании данных в наблюдении деталей и фрагментов исследователь должен восстановить целое, в том числе, по конкретным экземплярам, данным в наблюдении, воссоздать общее строение (архетип) класса объектов или с помощью дешифровочных алгоритмов извлечь грамматику из корпуса текстов (Мейен, 1984, Сухотин, 1963, Тимофеева, 1983).
Формы морфологизации многообразны. Наиболее популярна ныне структурализация, при которой строение передается через количественные параметры или иные константы. Более богатое и мягкое описание строения позволяет говорить о мерономии (в понимании Мейена – Шрейдера), а отношение к форме как к «ловушке» смысла (Чебанов, 1984) вводит в сферу морфологии в понимании И.-В.Гете (Гете, 1957). Синергетика дает возможность говорить и о синергетических образцах морфологизации (Пригожин, Стингерс, 1986).
Особым видом морфологизации, при которой речь идет о морфологизации объекта в реальном или фазовом пространстве, является районирование (Каганский, 1989), специальным способом представления результатов которого являются карты (Родоман, 1965, 1999). Использование анаморфоидов или изображений без первичной основы (картоидов – Родоман, 1999) удобно для изображения ментальных (когнитивных) пространств (например, картоиды предметных областей или наук).
3.3. Как особый вид морфологизации (мерономизации) или районирования во времени может рассматриваться периодизация (Клейн, 1991). Параметрически заданная периодизация дает датировку. Задачей индукции по неполному основанию в этом случае являются исторические реконструкции. В зависимости от времени, к которому относится реконструируемое состояние, это будут ретрогнозы (исторические реконструкции в узком понимании) и прогнозы.
3.4. Последний вид систематизации – группирование. В этом случае исследователя интересует разнесение сходных экземпляров по группам, обладающим достаточно богатым архетипом. Основной задачей индукции по неполному основанию является экстраполяция – перенос результатов исследования части группы (в идеале – репрезентативной характеристической совокупности) на всю группу.
По характеру мерономии, а отчасти и таксономии, различимы разные виды группирования (перечисляются в порядке возрастания интенсиональности).
3.4.1. При параметризации класс выделяется по значению какого-то параметра или их набору, так что его архетип весьма беден. Совокупность классов при этом составляет разбиение множества на подмножества (классы эквивалентности).
3.4.2. В классификациях таксон выделяется на основании того, что все принадлежащие ему экземпляры обладают существенными признаками. При этом целесообразно при классифицировании следовать закону единства основания деления понятия. Оперирование с существенными признаками обогащает архетип, но уменьшает эффективность диагностики, так что часто некоторые экземпляры оказываются нерасклассифицированными.
3.4.3. Типологии задаются обычно многоаспектным представлением данного вида организации – типом (в интенсиональном понимании; семантическим инвариантом в понимании Р.Якобсона – Якобсон, 1985). Тип реализуется в экземплярах непосредственно или через варианты типа. Экземпляры, презентирующие данный вид организации, слагают тип в экстенсиональном понимании. При этом не все экземпляры могут быть однозначно отнесены к тому или иному типу (т.е. типы как экстенсионалы могут пересекаться) ввиду наличия переходных форм и форм, в которых сочетаются черты нескольких типов (полирадикальные формы, сложные типы). Часть экземпляров образует единичные совокупности (не соотносимые ни с одним типом) и остается нераспределенным по более крупным экстенсиональным совокупностям.
Для некоторых задач используются и другие формы группирования, такие, как 3.4.4. ординация (при которой интенсионал задается как композиция нескольких типов, реализующихся в одних и тех же референтах) и 3.4.5. наречение (при котором варианты интенсионала являются эманациями одной сущности – Чебанов, 1983а, 1996, см. табл. 5).
С каждой формой работы по упорядочиванию связан свой категориальный аппарат, особенности работы, которые не должны абсолютизироваться, в частности потому, что и в этом случае надо различать то, что реализовано и что хотелось бы реализовать. Так, ориентируясь на то, что реализовано, биология может квалифицироваться как учение, а, учитывая, что должно быть, она может быть наделена чертами дисциплины. Кроме того, при более детальном рассмотрении выявляется неоднородность структуры предметной области. Так, классическая биология оформлена как учение, молекулярная тяготеет к науке, а эволюционизм к дисциплине (см.  Табл. 3).
Особые сферы связаны с наречением и тем, где постигнутое невыразимо через слово – предметом кантовского трансцендентализма и религии. Но для них также наработан категориальный аппарат, и предстоит выявить и его отношение к теории.

4. Теория и теоретизирование.

4.1. Специфика теории. Рассмотрение примеров упорядочивания и систематизации показывает, что они относится к разным формам организации знания. В то же время ожидается создание именно “теории” классификации, хотя не выявлена специфика теории как формы знания. Такую специфику можно зафиксировать так же, как и специфику науки – говорить об употреблении термина “теория” в разных смыслах или же закрепить его за одной формой неэмпирического знания. Удобным представляется последнее. Тогда теория – особый способ работы в науке.
Теория предполагает выявление теоретического (отличного от эмпирического!) объекта (например, электрона и соответствующей ?-функции), особого теоретического метода (в физике – математических преобразований), органически связанного с языком теории (математикой), и оформление результата в виде дедуктивной системы, для чего фиксируется конечное число постулатов, из которых с помощью теоретического метода выводят следствия, оцениваемые как результаты. Теории приписываются и определенные функции (упорядочивания, предсказания, объяснения).
Таков идеал теории, реализация которого может быть иной.
Теория как часть науки обладает всеми ее особенностями (ориентация на простоту, повторяемость – работа с инвариантами, реализуемость когнитивными средствами – требование логического вывода и т. д.). Очевидно, что такая структурализация других форм знания (не наук) не приемлема (скажем, для биологии фундаментально свойство изменчивости, важна индивидуальность организма). Каким в таком случае может быть теоретизирование за пределами физики?

4.2. Теоретический объект. Под объектом понимается то, что противопоставлено субъекту, на что могут быть направлены его внимание, деятельность (табл. 5, строка 13). Объект, таким образом, многолик, проявляя себя по-разному в зависимости от специфики субъекта и его деятельности. Физика же полагает исследователя наделенным “физическим мышлением”, ставящим опыты, способным осуществлять только рассудочное мышление, используя формальные средства. Тем самым фиксируется не субъект, а его позиция (строка 20), а соответственно и способ смотрения на объект, в результате которого видна его определенная сторона – предмет. В физике именно для предметов, именуемых объектами, различают эмпирические и теоретические образования (строки 14 и 16). Не отменяя такой (не вполне удачной) традиции, опишем пласты постижения по аналогии с предметами, осмысливаемыми как объекты.
Обнаруживается, что в физике почти полностью отождествляются теоретический и математический объекты (например, волновая функция и ее математические свойства – строки 16 и 17). Вместе с тем, Н.Бор, выдвигая представления о строении атома, работал особым образом, который абстрактен, но еще не формализован так, чтобы ввести теоретический объект, т.е. по существу работал с родовым (спекулятивным в понимании Канта) объектом (строка 15). Физики же, следующие пифагорейской традиции, отождествляют объект, данный в наблюдении и описываемый числом. Такие объекты наделяются особым статусом реальности (строка 19).
4.3. Аналоги объекта в постижении. По аналогии можно зафиксировать (правда, не на адекватном языке) пласты постижения других образований (искусственно-естественных – продуктов, кентавр-объектов – Щедровицкий, 1995 с. 437 и далее; образований, организация которых сопоставима с таковой самого исследователя, – комплексных вещей и т.д. – строка 13).
4.4. Противопоставление эмпирического и неэмпирического. Такое противопоставление может быть иным, чем в физике (строки 14-19). Так, в биологии осмысленно различение эмпирического и родового продукта (существа). Издавна используемые в биологии “архетипы” и “планы строения” являются представлениями именно родового продукта. Таковы архетипы у Гете (Гете, 1957). Формализуя их, превращают архетип в родовой объект, что увеличивает структурированность и формализованность рассмотрения, но обедняет восприятие существа биологом (изгоняются эстетические, эмпатические моменты восприятия). Таков архетип в понимании С.В.Мейена (Мейен, 1975, 1977). Ю.А.Шрейдер дает интерпретацию архетипа как теоретического объекта (Шрейдер, 1981) и даже математического предмета. В неотрефлексированности такого положения один из источников бесплодных дискуссий о теоретической биологии или теоретической геологии – построение их по образу теоретической физики несовместимо с более адекватной ориентацией на исследование родового существа (строка 15, столбец V – Chebanov, 1988, ср. Виньковецкий, 1971).

5. Многообразие форм теоретизирования об упорядочивании и систематизации.

Рассматривая теперь способы работы по упорядочиванию и фиксируя разные пласты такой работы, можно говорить о многообразии форм неэмпирической работы по “классифицированию” (все поле пересечения строк 14-19 и столбцов II-VI). Некоторые из них в принципе не осмыслены, другие существуют или создаются, третьи принципиально возможны.
С другой стороны, идет перемешивание самих этих форм работы. Так, например, мерономизация связана с представлением об архетипе. Понимаемое широко, совпадая по существу с трактовкой Гете, оно тяготеет к специфике типологии. Архетип в морфологической систематике (Мейен, 1975) в большой мере превращается в более бедное классификационное понятие. Наделение же его математически точным определением (Шрейдер, 1978) задает способ параметрической работы. То же касается соотношения других категорий (таксон и класс, классификация и разбиение и т. д.).
Принимая поставленную задачу и принимая предложенный подход, можно сформулировать следующее утверждение:
Общая доктрина (или теория в расширительном смысле) упорядочивающе-систематизирующей  деятельности (или классификации в широком смысле) возможна как единая только в том случае, если она включает в себя, по крайней мере, все из зафиксированных неэмпирических форм работы по упорядочиванию.
Если какие-то из приведенных форм не учтены, доктрина не будет общей. При этом важно иметь в виду, что собственно классификация не является единственной формой осуществления упорядочивания (см. табл. 4-5). Если же речь идет о многих доктринах упорядочивания, ориентированных на работу в разных предметных областях (в том числе теориях классификации), не соотнесенных друг с другом, ни одна из них не будет единой.
На деле ситуация воспринимается иначе.
Обычно при развитии достаточно мощных построений, претендующих на универсальность, разные конструкции при обсуждении рассматриваются как альтернативные, трактующие по-разному одно и то же. По-видимому, дело обстоит иначе. Так, теория множеств (разделительных и собирательных) является сферой работы с математическими предметами, измерение – параметризацией эмпирических предметов, теория баз данных (Codd, 1972) – классификацией математических объектов, в которой рассматриваются отношения, фигурирующие в “теории” (спекуляции) “классификации”, понимаемой как единство таксономии и мерономии (Мейен, 1975), но ориентированной на изучение родового объекта, в форме которого представлен родовой продукт. Постижение родового продукта – назначение типологического метода разворачивания теории в системно-деятельностном подходе (Щедровицкий, 1995). Классификации математических объектов посвящена работа новосибирских специалистов по математическим методам в геологии Ю.А.Воронина и Н.А.Гольдина (Опыт…, 1964), но выполняется она, прежде всего, как работа по параметризации.
Каждый из таких подходов универсален: пользуясь им, можно выполнять любую работу по упорядочиванию. Однако, если не осознаны те формы работы, на которые ориентирован подход, внутри него некоторые задачи решаются неестественно, с дополнительными техническими трудностями, затрачиваемые усилия не оправдывают себя, а такой же результат легче получить иначе.

6. Веерные матрицы в упорядочивающе-систематизирующей деятельности.

Как видно из вышеизложенного, основным инструментом рассмотрения теоретизирования об упорядочивающее-систематизирующей деятельности является табл.5.
Она построена из рядов понятий (строки 2-13, 20-23, столбцы IX-XVI), между членами которых установлены соответствия. В известном смысле, это синонимические ряды понятий. Поэтому вполне понятно, что если такие оси рассматривать как ортогональные, то диагональные элементы получат очевидную интерпретацию (в таблице 5 элементы 14-VII, 15-VI, 16-V и т.д.).
Однако, когда построенные таким образом таблицы начинают соотноситься с эмпирическими данными, то оказывается, что не всегда есть материал для заполнения диагональных элементов, в то время как явно представлены не диагональные. Обратив внимание на природу таких недиагональных элементов можно выявить определенную логику их построения и на основании этого начать прогнозировать и другие недиагональные элементы. Поскольку подобная работа основана на разворачивании параллельных осей наподобие веера (в данном случае рядов 13-II, 13-III, 13-IV, 13-V, 13-VI, 13-VII и 14-VIII, 15-VIII, 16-VIII, 17-VIII, 18-VIII, 19-VIII), то для подобных таблиц было предложено название «веерные матрицы» (Кордонский, Чебанов, 1996).
Подобная техника была независимо разработана С.Г.Кордонским (Кордонский, 1995, 2000, 2001) и Д.М.Милько (на геоботаническом материале; устное сообщение), четырехпольные веерные матрицы появились в работах В.А.Найшуля и его сотрудников (Найшуль, 2006; см. также Чебанов, 2002, 2007а). Известны и другие примеры использования этой техники.
Во всех указанных случаях веерные матрицы используются для упорядочивания очень разнородного и объемного материала, причем анализируемого на нескольких уровнях детализации. Поэтому они могут рассматриваться в качестве рабочего инструмента при создании общей доктрины упорядочивающее-систематизирующей деятельности.

7. Применение и перспективы.

Подводя итоги, можно сформулировать ряд утверждений, которые представляются полезными для создания единой общей доктрины упорядочивания и предупреждают некоторые бесплодные споры:

1. Если предлагается  некоторое “классификационное” построение, то следует выяснить: 1) охватывается ли оно предлагаемой доктриной и если да, то какие именно из перечисленных типов работы оно включает; 2) сопоставимо ли по общности, объему предлагаемое построение с описываемой доктриной, и если да, то в чем их различие (в принципах, в разделениях и наименованиях, в деталях). В зависимости от типа различия, как могут быть соотнесены доктрины; 3) охватывает ли предлагаемое построение более широкую сферу, чем описываемая доктрина, и если да, то какие новые сферы включены в него.
2. Описываемая доктрина представлена наброском (более подробное изложение см. Чебанов, 1996, 2001). Каждый из ее пунктов можно разрабатывать или подвергать сомнению, но важно уяснить, осмысленна, приемлема ли конструкция в целом. Некоторые описанные формы работы создаются, другие отмирают. На данном этапе невозможно рассмотреть все аспекты разных типов работы.
3. Важно учитывать, что ни одна из зафиксированных форм работы почти никогда не реализуется в чистом виде, а является фокальной точкой культуры, за которой стоит своя традиция. Исследователь же, упорядочивающий конкретный материал, должен не ограничиваться одним эталоном, а иметь в виду, что реализуются несколько десятков типов такой работы, а мыслимо необозримое множество (см. табл. 1, 2, 4, 5). Выбрать, что создавать – его дело, которое нужно осуществить способом, наиболее адекватным материалу.
4. Между рассматриваемыми категориями существует параллелизм, указывающий на возможность создания единой доктрины упорядочивания, блоки которой (выявление объекта и его аналога, “теоретического объекта” и его аналога, их структуры, выделение таксонов и их аналогов, установление численности и динамики таксонов, мер сходства и т. д.) едины для разных форм работы, но для каждого из них принимают состояние, адекватное предметной специфике (пример анализа см. Чебанов, 1996, 2001; ср. подход к анализу геологического материала – Чебанов, 1986б). Структура доктрины с зафиксированными состояниями блоков и удалением блоков в нулевом состоянии будут порождать структуру соответствующей концепции (теории) упорядочивания (классификации).
5. С позиций предлагаемой доктрины выявляются причины сложности некоторых “классификационных” проблем, в частности  в биологии. Так, развивая представление о естественной системе, А. А. Любищев (Любищев, 1923) рассматривал в качестве репрезентатора такой системы периодическую таблицу химических элементов, понимая естественную систему как параметрическую. Такую постановку вопроса можно трактовать как отождествление эмпирического и математического продукта (для Любищева – объекта; см. табл. 5 строка 19 столбец V) в живом организме. Но в качестве структуры, в которой осуществляется такое тождество, принимается параметр (строка 7, столбец VII), что неадекватно задачам упорядочивания организмов (должны быть, по крайней мере, математические объекты – строка 17 столбец V). В силу этих же обстоятельств не универсальна и периодическая таблица, ибо для описания устойчивости ядер нужны иные параметры, нежели характеристика электронных оболочек (это один из аспектов промежуточного положения химии между науками и учениями – см. табл. 2). Эти примеры иллюстрируют появление неразрешимых вопросов при соединении в одном построении представлений из разных фокальных точек без создания категориального аппарата соотнесения таких фокальных точек, адекватного задаче.

Литература

Баранцев Р.Г. Системные триады и классификация // Теория и методология биологических классификаций. М., 1983.
Виньковецкий Я. А. Геология и общая теория эволюции природы. Л., 1971.
Всесоюзная конференция “Теория классификации и анализ данных.”. Тезисы. Ч. 1-2. Новосибирск, 1981.
Галилей Г. Диалог о двух главнейших системах мира // Галилей Г. Избранные труды в двух томах. Т. 1. М., 1964.
Гете И.-В. Избранные сочинения по естествознанию. М., 1957.
Дэйвисон М. Многомерное шкалирование: методы наглядного представления данных. М., 1988.
Дионисий Ареопагит. О небесной иерархии. СПб, 1997.
Каганский В.Л. Районирование как расчленение континуальных предметных сред // Классификация в современной науке. Новосибирск, 1989.
Клейн Л.С. Археологическая типология. Л., 1991.
Кожара В.Л. Классификационная проблема. Рук. деп. в ВИНИТИ 5.11.84 г., №7149-84 Деп.
Кожара В.Л. Классификационное движение. Борок, 2006.
Кордонский С.Г. Вариант исчисления административных весов в исполнительской и представительской иерархиях власти // Кентавр, 1995, № 2-3.
Кордонский С.Г. Рынки власти: Административные рынки СССР и России. М., 2000.
Кордонский С.Г. Циклы деятельности и идеальные объекты. М., 2001.
Кордонский С.Г., Чебанов С.В. Веерные матрицы как модель представления данных // Чебанов С.В. Логические основания лингвистической типологии / Чебанов С.В. Собрание сочинении .Т.1 Вильнюс, VLANI, 1996.
Кудрин Б.И. Введение в технетику. Томск, 1991.
Любищев А.А. О форме естественной системы организмов // Известия биологического Научно-исследовательского ин-та при Пермском университете, 1923, сер. 2, № 2.
Мейен С.В. Систематика и формализация // Биология и современное научное познание (материалы к конференции). Ч. 1. М., 1975.
Мейен С.В. Таксономия и мерономия // Вопросы методологии в геологических науках. Киев, 1977.
Мейен С.В. Принципы исторических реконструкций в биологии // Системность и эволюция. М., 1984.
Мейен С.В., Шрейдер Ю.А. Методологические аспекты теории классификации // Вопросы философии, 1976, № 12.
Мартыненко Г.Я., Чебанов С.В. Классификационные задачи стилеметрии // Ученые записки ТГУ, вып. 827, Тарту, 1988.
Мартыненко Г.Я., Чебанов С.В. Стилеметрия // Прикладное языкознание. Учебник. СПб,  1996.
Милитарев В.Ю. Категории и принципы естественнонаучной теории классификации // Теория и методология биологических классификаций. М., 1983.
Найшуль В.А. Атлас Букваря городской Руси. ?-версия. 2006. // http://www.inme.ru/docs/atlas.pdf
Опыт анализа и построения геологических классификаций на основе представлений конечной математики. Новосибирск, 1964.
Орлов Ю.К. О статистической структуре сообщений, оптимальных для человеческого восприятия // НТИ, сер. 2. 1970, № 8.
Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса М., 1986.
Рахилина Е.В. К основаниям лингвистической мереологии // Семиотика и информатика, 1989, вып. 30.
Рахилина Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. М., 2000.
Родоман Б.Б. Логические и картографические формы районирования и задачи их изучения // Известия АН СССР, сер. геогр., 1965, № 4.
Родоман Б.Б. Территориальные ареалы и сети. Очерки теоретической географии. Смоленск, 1999.
Смирнова Е.Э. ...По профессиональной части претензий не было, но инкриминировалось распечатывание гороскопов // Телескоп: наблюдения за повседневной жизнью петербуржцев. 2006. №1.
Сухотин Б.В. Алгоритмы лингвистической дешифровки // Проблемы структурной лингвистики. М., Наука, 1963.
Тимофеева М.К. О методике индуктивной реконструкции грамматик. Новосибирск, 1983.
Тулдава Ю.А. К проблеме сопоставления субъективных и объективных характеристик стиля // Ученые записки ТГУ, вып. 420, Тарту, 1977.
Уилбер К. Око духа: Интегральное видение для слегка свихнувшегося мира. М., 2002.
Харман Г. Современный факторный анализ. М., 1972.
Чебанов С.В. Теория классификации и методика классифицирования // НТИ, сер.2 1977, № 10.
Чебанов С.В. Системный и комплексный подход к экономическим классификациям // Научно-практическая конференция “Экономика и совершенствование управления на базе системного подхода”. Волгоград, 1983а.
Чебанов С.В. Единство теоретизирования о способах упорядочивания // Теория и методология биологических классификаций. М., Наука, 1983б.
Чебанов С.В. Представление о форме в естествознании и основания общей морфологии // Orgaanilise vormi teoria. Tartu, Tartu Riiklik Ulikool, 1984.
Чебанов С.В. Комплексность в биостратиграфии // Системный подход в геологии (Теоретические и прикладные аспекты). Часть 1., М., 1986а.
Чебанов С.В. Классификация оснований классификации геологических классификаций // Системный подход в геологии (Теоретические и прикладные аспекты). Часть 1. М., 1986б.
Чебанов С.В. Логические основания лингвистической типологии / Чебанов С.В. Собрание сочинении.Т.1 Вильнюс, VLANI, 1996.
Чебанов С.В. Логико-семиотические основания классификаций в лингвистике. Дисс….д. филол. н. СПб, 2001.
Чебанов С.В. Памятник эпохи как коммуникативная неудача // Русский журнал, 30 января 2002. http://old.russ.ru/ist_sovr/20020131_cheb.html
Чебанов С.В. Cвятая Русь, И-цзин и ранговые распределения. // Общая и прикладная ценология. 2007а, №3.
Чебанов С.В. В какой мере Линней не занимался классификацией? // Линнеевский сборник. М., МГУ. 2007б.
Чебанов С.В. Типы междисциплинарности // Международная научно-практическая конференция «Рериховское наследие». Т. III. Восток – Запад на берегах Невы. Ч.2. СПб, Рериховский центр СПбГУ, 2007в.
Шрейдер Ю.А. Теория множеств и теория систем // Системные исследования. 1978. М., 1978.
Щедровицкий Г.П. Избранные труды. М., 1995.
Якобсон Р. Избранные работы. М., 1985.
Chebanov S.V. Theoretical biology in biocentrism // Lectures in Theoretical Biology. Tallinn, 1988.
Codd E.F. Relational completeness of data base sublanguage // Courant Computer Sience Symposia 6. Date base systems. N.-Y., 1972.
Gregg J.R. The language of taxonomy. N.-Y., 1954.
Gregg J.R. Finite Linnaean structures // The Bulletin of Mathematical Biophysics, 1967, v. 29, №. 2.
Lesniewski S. O podstawach matematyki // Przeglad Filozoficzny, 1927, r.30/z.2-3.
Vasak P. Metody urcovani autorstvi. Praha, 1980.

Табл. 1. Виды деятельности как различные варианты реализации разных методологических подходов.

? принципиально невозможный вариант деятельности
* Ср. Уилбер, 2002. ** Кудрин, 1991.
Табл. 2. Трактовки понимания науки (генетическая схема)

Конструктивно-исследовательская деятельность Н1

конструирование

постижение Н2

операциональное

традиционное

иррационально-интуитивное

рационально-нормативное Н3

техника

мысленное конструи-рование

искусство

религия

трансцен- дентальная философия

междисциплинарные построения

метафизика

Аристотель

философствование логика математика диалектика кибернетика методологии системный анализ

«физика»

философия

Галилей  Бэкон Ньютон

новая наука       Н4

философия науки

Поппер

позитивная      Н5

Спенсер

формы конкретного нормативного постижения

науки                Н6

научные учения

научные дисциплины

Механика термодинамика электродинамика

химия

биология геология география социология лингвистика

педагогика медицина эстетика искусствоведение кулинария политика

© РПРИ Поддержка сайта Ромм Михаил Наумович